Божьи воины [Башня шутов. Божьи воины. Свет вечный] - Анджей Сапковский

Раубриттеры спешили, навязывали быстрый темп. Не жалели лошадей. Если только позволяла местность, гнали галопом. Гнали что было сил.

Вейрах и Рымбаба, кажется, знали район, вели по короткому пути.

Пришлось двигаться медленнее, так как дорога вела по сильно подмокшему мшанику в долине речки Будзувки, левого притока Нисы Клодской. Только тогда Шарлею, Самсону и Рейневану выпала оказия перекинуться несколькими словами.

– Без глупостей, – тихо предупредил Шарлей. – И не вздумайте сбежать. У тех двоих, что едут за нами, самострелы, и они не спускают с нас глаз. Лучше послушно ехать за ними…

– И принять, – язвительно докончил Рейневан, – участие в бандитском нападении? Да, Шарлей, далеко же завело меня знакомство с тобой. Я стал разбойником.

– Напоминаю, – вставил Самсон, – что мы делали это ради тебя. Спасая твою жизнь.

– Каноник Беесс, – добавил Шарлей, – приказал мне защищать тебя и оберегать…

– И сделать нарушителем закона?

– Именно из-за тебя, – резко ответил демерит, – мы оказались на Счиборовой Порубке, именно ты выдал Кроссигу место остановки сборщика. Причем выдал очень быстро. Ему даже не пришлось долго тебя трясти. Надо было держаться тверже, мужественно молчать. Теперь ты был бы вполне приличным висельником с чистой совестью. Сдается мне, ты бы лучше чувствовал себя в такой роли.

– Преступление – всегда пре…

Шарлей вздохнул, махнул рукой. Подогнал коня.

Над мшаником поднимался туман. Трясина прогибалась, чавкала под копытами. Квакали лягушки, трубили выпи, покрякивали дикие гуси. Беспокойно шумели и со шлепком поднимались на крыло утки и селезни. Что-то большое, вероятно, лось, продиралось в окружающем лесу.

– То, что сделал Шарлей, – сказал Самсон, – он сделал ради тебя. Ты оскорбляешь его своим поведением.

– Преступление… – откашлялся Рейневан, – всегда остается преступлением. Оправдать его не может ничто.

– Правда?

– Ничто. Нельзя…

– Знаешь что, Рейневан? – Самсон впервые проявил что-то вроде нетерпения. – Начинай играть в шахматы. Это тебе будет больше по душе. Тут черные, там белые, а все поля квадратные.

– Кто сказал, что в Стольце меня собирались прикончить? Кто это сказал?

– Ты удивишься. Юная дама в маске, плотно закутанная в плащ. Пришла к нам ночью на постоялый двор. В сопровождении вооруженных слуг. Ты удивлен?

– Нет.

Самсон не стал выспрашивать.

На Счиборовой Порубке не было никого. Ни живой души. Это было видно ясно и издалека. Раубриттеры сразу же отказались от намеченного заранее скрытного подхода, влетели на поляну с ходу, галопом, с грохотом, топотом и криками, которые всполошили лишь ворон, пиршествовавших вокруг обложенного камнями потухшего костра.

Отряд разъехался, шаря меж шалашей. Буко фон Кроссинг развернулся в седле и вперил в Рейневана грозный взгляд.

– Оставь, – упредил его Ноткер фон Вейрах. – Он не врал. Видно же, что здесь кто-то останавливался надолго.

– Здесь была телега, – подъехал Тассило де Тресков. – Вот следы колес.

– Трава изрыта подковами, – доложил Пашко Рымбаба. – Много коней было!

– Пепел в кострище еще теплый, – сообщил Губертик, оруженосец Буко, мужчина вопреки уменьшительному имени в солидных годах. – Кругом бараньи кости и куски репы.

– Опоздали, – угрюмо подвел итог Вольдан из Осин. – Колектор тут останавливался. И уехал. Поздно мы прибыли.

– Конечно, – буркнул фон Кроссиг, – если парень нас не обманул. А он мне не нравится, этот Хагенау. А? Кто за вами ночью гнался? Кто напустил нетопырей? Кто…

– Перестань, Буко, – снова прервал фон Вейрах. – Ты отклоняешься от темы. Давайте, comitiva, объезжайте поляну, ищите следы. Надо знать, что делать дальше.

Раубриттеры снова разъехались, часть спешилась и разбрелась по шалашам… К «поисковикам», к некоторому удивлению Рейневана, присоединился Шарлей. Беловолосый же маг, не обращая внимания на суматоху, раскинул кожух, уселся на него, достал из вьюков хлеб, стружки сушеного мяса и баклажку.

– А вы, господин Гуон, не сочтете ли нужным помочь нам?

Маг отхлебнул из баклажки, откусил хлеба.

– Не сочту.

Вейрах фыркнул, Буко выругался под нос. Подъехал Вольдан из Осин.

– Трудно что-нибудь понять по здешним следам, – опередил он вопрос. – Одно ясно – лошадей было множество.

– Это я уже слышал. – Буко снова измерил Рейневана злым взглядом. – Но подробности узнать хотелось бы. Так сколько же было с колектором народу? И кто? Я с тобой разговариваю, Хагенау.

– Сержант и пятеро вооруженных, – проговорил Рейневан. – А кроме них…

– Ну, слушаю! И смотри мне в глаза, когда я спрашиваю!

– Четверо Меньших Братьев… – Рейневан уже раньше решил не упоминать Тибальда Раабе, а подумав, распространил это решение и на Хартвига Штетенкорна и его некрасивую дочку. – И четыре паломника.

– Мендиканты[355]. – Губа Буко приоткрыла зубы. – Верхом на подкованных конях? А? Что ты мне…

– Он не врет. – Куно Виттрам подъехал рысью, бросил перед ними кусок завязанного узлом шнура.

– Белый. Францисканский!

– Зараза, – насупил брови Ноткер Вейрах. – Что тут произошло?

– Произошло, произошло. – Буко ударил кулаком по рукояти меча. – Не все ли мне равно? Я хочу знать, где колектор! Где телега, где деньги? Кто-нибудь может мне это сказать? Господин Гуон фон Сагар?

– Я сейчас ем.

Буко выругался.

– С порубки ведут три дороги, – сказал Тассило де Тресков. – На всех есть следы. Но которые чьи – установить нельзя. Невозможно сказать, куда поехал колектор.

– Если вообще поехал, – появился из кустарника Шарлей. – Я считаю, что не поехал. А по-прежнему здесь.

– Это как же так? Где? Откуда вы знаете? Как установили?

– Обдумав все, что вижу.

Буко фон Кроссиг грязно выругался. Ноткер Вейрах сдержал его жестом. И выразительно взглянул на демерита.

– Говорите, Шарлей. Что вы там вынюхали? Что знаете?

– Участвовать в дележе добычи, – гордо задрал голову демерит, – вы нас не допустили. Так и следопыта из меня не делайте. Что я знаю, то знаю. Мое дело.

– Держите меня… – яростно заворчал Буко, но Вейрах снова сдержал его.

– Еще недавно, – сказал он, – ни сборщик вас не интересовал, ни его деньги. И вот вдруг вам захотелось принять участие в дележе. Не иначе как что-то изменилось. Интересно б узнать что?

– Многое. Теперь добыча, если нам посчастливится ее взять, уже не будет результатом нападения на сборщика. А в подобном я охотно принимаю участие, поскольку полагаю вполне моральным отобрать у грабителя награбленное.

– Говорите ясней.

– Ясней некуда, – сказал Тассило де Тресков. – Все ясно.